Suum malum quique
читать дальше«213 день.
Обвиняемый: начальник Аврората Кингсли Бруствер. Обвинение: Предательство, дача ложных показаний, шантаж, злоупотребление служебным положением, использование подчиненных в личных целях, кража улик…
Я поделился информацией с Тонкс, хотя она и так была в курсе моих дел. Она ознакомилась с доказательствами и признала мой вариант наказания подходящим. Есть на входе в Аврорат такое любопытное заклинание: никто посторонний не может войти туда без добровольного сопровождения. Тонкс впустила меня, а выходил я уже сам. Впрочем, я не стал задерживаться – на все воля судьбы. Если Кингсли умрет – я оставил объяснительную записку, если нет – сам все расскажет.»
***
На самом деле, обвинения Кингсли на смертную казнь не тянули, но то, что он неоправданно рисковал жизнями подчиненных, позволяло любому законнику требовать суда Судьбы по старому Кодексу. Суд заключался в том, чтобы поставить подсудимого в смертельно опасную ситуацию и дать ему оружие, а дальше – воля Судьбы. Гарри воспользовался этим, принеся в кабинет начальника Аврората маленькую магическую змейку. Любопытными особенностями породы были чрезвычайно яркая окраска, необычайная проворность и крайне токсичный яд. Оставив Кингсли палочку, Гарри удалился, посчитав свой долг перед правосудием выполненным. Уже уходя из Министерства, Гарри шепнул Нимфадоре:
- Чтобы найти утешение и спасение от одиночества, нужно обращаться к тем, кто знает, что это такое.
***
«Я знаю, что умру. Надеюсь, мои «палачи» сумеют разгадать загадку и найти мое укрытие, что бы удовлетворить свое честолюбие и восстановить «справедливость». Я подожду – у меня еще есть время для моего дня рождения – последнего дня моей жизни. Она всегда говорила, что после смерти станет звездой. У меня есть желание: я хочу умереть, глядя в звездное небо. Тогда, может быть, я сумею присоединиться к ней, чтобы уже никогда не покидать, как и обещал. Год назад я нарушил данное обещание, за что и заплатил страшную цену. А сейчас не меньшую цену придется заплатить и самому лучшему моему другу; я надеюсь, что успею попрощаться с ним. Извини, Шэд, что снова оставляю тебя совсем одного. Но я верю, когда-нибудь мы обязательно встретимся вновь. Поэтому я не буду прощаться, а скажу «До свидания». Мы все еще когда-нибудь встретимся».
В самом конце из дневника выпало то, что никто не ожидал увидеть. Диплом. Грейнджер неверяще несколько раз прочитала его, но смысл не менялся. Гарольд Джеймс Поттер 30 августа 1998 года получил диплом законника, сдав все экзамены экстерном. По правде говоря, он его не заслуживал, но Шэд проникся идеей справедливой мести, хоть и был очень против смерти в конце, но все же изрядно помог. Как хорошо иметь, когда нужно невидимого и очень умного друга! Законник в магическом мире профессия очень уважаемая, хотя бы потому, что эти адвокаты и прокуроры в одном лице могли засудить кого угодно даже за неверный взгляд в их сторону.
Какое-то время листок в полной тишине передавался из рук в руки, а потом Грюм засмеялся так, как не смеялся никогда.
- Вот, пацан, вот хватка!- Выдавил он между всхлипами.- Он нас сделал! Обложил со всех сторон!
Бывшие студенты недоуменно молчали, а потому Северусу пришлось взять на себя труд объяснить им некоторые, упущенные в процессе образования, моменты.
- Мистер Поттер – дипломированный законник. Причем, судя по дополнению к диплому, он сдавал старый Кодекс, наиболее чтимый в нашем мире. А, согласно старому Кодексу, законник имеет право выносить обвинение, доказывать или опровергать его в соответствии с наличием доказательств, а так же выступать в роли палача, если такового нет поблизости. Причем, это не считается убийством.
- То есть…- Медленно проговорил Рональд, не осиливший всю мысль разом.
- То есть Поттер – невиновен!- Пророкотал Грюм и вновь засмеялся.
Аккуратно вытащив из ослабевших пальцев Грейнджер дневник, Снейп еще раз его перелистал. Внезапно, выпуклость на заднем форзаце привлекла его внимание. Быстро оглянувшись на все еще не отошедших от шока людей, он аккуратно достал сложенный несколько раз лист папирусной бумаги. «Профессору Северусу Снейпу» гласила надпись, сделанная знакомым подчерком. Он спрятал записку в рукав, торопливо распрощался и аппарировал домой, предчувствуя, что такое письмо надо читать в одиночестве.
Предчувствие не ошиблось.
« Дорогой профессор Снейп!
Как странно. В кои-то веки я нашел повод посмеяться – достаточно представить Ваше лицо, когда вы прочитаете первую строчку. Но, тем не менее, мне хочется обратиться к вам последний раз именно так. Не хочется растягивать прощание, но не могу не поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали за все эти годы. Хотелось бы сказать вам много теплых слов, но Вы все равно не поверите сыну того самого Поттера.
Тешу себя надеждой, что это письмо найдете Вы или же его вам передадут, если его обнаружат мои бывшие друзья, положусь на их гриффиндорскую честность.
Я знаю, Вы уже догадались, что в своем дневнике я многое умолчал и недосказал. С одной стороны, мне не хотелось рассказывать всем подробности моих похождений, с другой, там и нечего особо рассказывать. Кроме того, у всей этой истории есть подоплека, которая касается лишь нас с Вами.
Может быть, то, что я Вам скажу, лишь увеличит пропасть между нами и усилит Вашу ненависть ко мне лично, но и не сказать я не могу. Вы имеете право знать всю правду, понравится она вам или нет.
В Праге я познакомился с удивительной девушкой. Не смотря на язвительные слова и тяжелый характер, она покорила мое сердце. Но в первый день меня покорили ее глаза, полные кипучей энергией жизни. Каюсь, вы абсолютно правы – я полный дурак, мне понадобилось целых полгода, чтобы провести параллель между ней и вами не смотря на поразительное сходство. Астрата долго не говорила мне свою фамилию…»
Снейп судорожно сжал листок и отшвырнул его в сторону. Черной тенью он метнулся в другой угол комнаты, схватился за голову и упал в кресло. Все те, кто знал о существовании его дочери, давно уже умерли и не могли ничего поведать миру, а от Снейпа никто не мог ничего узнать тем более – эту тайну он хранил пуще своей жизни, тем более, от своих «начальников». А получилось все совершенно случайно. Просто в один прекрасный момент одна из его бывших «подруг» осчастливила его письмом, в котором сообщала о мелкой неприятности. На тот момент это было неприятностью и для него, но срок был упущен, а рисковать своим здоровьем женщина не захотела. Северус дал ей денег, вполне достаточно для безбедного существования еще лет пять, и поставил условие: уехать из Англии как можно дальше. Очередное письмо пришло через месяц. В нем сообщался адрес и имя, которым она собиралась назвать малышку. Снейп не ответил на него. Потом были рейды с Пожирателями, заключение в Азкабан, принятие обязанностей декана… Он вспомнил о существовании дочери только через четыре года. Какого же было его удивление, когда дверь ему отворила четырехлетняя черноволосая девчушка в мятом платье.
- Вы друг мамы?
- Да.- Северус присел на корточки.- Я пришел с ней поговорить.
- А мамы нет. Она у другого друга. Можешь посидеть пока на кухне.
И чудо прошлепало босыми ногами туда, где оставило книжку, не уделив больше посетителю и толики своего внимания. Мда… Сказать «Здравствуй дочка, я твой папа» не получилось. Подходящий момент настал только через три года. Северус не знал, какого эффекта планировал достичь, но явно не холодного равнодушия. Оскорбленный до глубины души, он исчез еще на два года. Терзаемый резко пробудившимися отцовскими чувствами, он, может быть, пришел бы и раньше, но упрямство брало свое. Во время очередной встречи дочь все так же не спешила кидаться отцу на шею, проявляя чисто Снейповский характер. Когда он попытался сделать ей замечание, то тут же оказался поставлен на место – не надо пытаться исполнить все отцовские обязанности за год в течение часа. Такие встречи раз в год продолжались на протяжении еще шести лет. По наступлению пятнадцатилетия дочь отказалась от всех денег, которые предлагал ей незадачливый отец, а так же заявила, что не хочет ничего о нем слышать. Скандал получился знатным. Он ушел, хлопнув дверью, потом хотел вернуться, но решил проучить гордячку… Кое-какие его знакомые изредка передавали ему, что девочка работает в какой-то лавке, снимает большую по местным меркам квартиру и учится в школе при пражском Университете. Потом долгое время новостей почти не было, а ровно год назад ему сообщили, что ее тело было найдено в ее же квартире со следами борьбы. Какая ирония судьбы, ему сообщали, что его дочь начала встречаться с каким-то пришлым парнем, но он все никак не мог прийти тайком посмотреть на него – оба хозяина дали одно задание, и все время уходило на поиски Гарри Поттера.
Немного придя в себя, зельевар призвал листок и осторожно расправил его на колене.
«На самом деле, нас потянуло друг к другу сразу. Шэд говорит, что такое случается, когда встречаются две давно знакомые друг с другом души. Уж в чем-чем, а в вопросе душ Шэду можно доверять абсолютно. Месяц ушел на притирку характеров. Договорились на том, что я готовлю и прибираюсь, а она помогает мне с подготовкой к экзаменам. Вы знали, что Астра хотела стать законником? Представляю, какой была бы наша жизнь тогда…. Мы поженились в сентябре – традиционном месяце для свадеб, как сказали мне местные. Все окружающие говорили, что мы слишком торопимся, но я сразу же понял, что она – моя судьба. Почему же Астрата согласилась… она никогда не говорила. Свадьба была небольшая, но богатая – уж я-то постарался. Никогда не думал, что Зельеварение может принести такой доход. Представляю Ваше лицо…. А ведь я хотел поступать на факультет Алхимии.
Я хотел пригласить Вас, но Астрата устроила мне грандиозный скандал. Я так и не узнал чем, но, похоже, вы ее очень сильно когда-то обидели. На свадьбе были хозяйка нашей квартиры, старый зельевар, у которого я брал уроки, Шэд с друзьями и приятели моей невесты. Многие, конечно, удивились скоропалительности нашего решения, все равно были рады за нас.
Я знаю, что без ножа режу Вашу душу, но не могу по другому. Кроме того, Шэд говорит, что нельзя уходить, не оставляя после себя хотя бы надежды. А потому мне придется продолжить свой рассказ. Быть может, по окончании его боль утраты слегка утихнет.
И все же я тугодум. Астра три месяца делала мне всяческие намеки, которые я благополучно игнорировал, прежде чем сказать мне все в лоб. Ее откровение повергло меня в шок. Это надо только подумать: Я Стану ОТЦОМ!!!...»
Снейп судорожно смял бумагу так сильно, что потом пришлось несколько раз применять восстанавливающее заклинание. Несколько раз – оттого, что в горле его резко пересохло, а палочка в руке ходила ходуном, отказываясь двигаться в нужную сторону.
«Она смеялась и говорила, чтобы я прекратил носиться с ней, как с хрустальной вазой. Но я не мог иначе: как я мог относиться иначе к любимой жене, которая собирается подарить мне ребенка? Некоторые шептались за моей спиной, что мы слишком молоды и надо подумать о будущем – как же мы будем ходить в Университет? Но я все решил: пусть Астрата учится, а я буду сидеть дома с малышом. В конце концов, я все равно неуч. Могу пока зарабатывать на жизнь, варя несложные составы, благо на них такой дикий спрос, а поступать буду в следующем году. Может быть то, что я уже работаю зельеваром, даст мне какие-нибудь преимущества…
Сын родился в июне. Имя выбирали долго и с прочувствованными скандалами. Генрих Тибальд Поттер-Принц. Крестным стал Шэд, а крестной – наша хозяйка Слава. Уж не знаю, что она за магическое существо – все стеснялся спросить, но это было нашей благодарностью за ее доброту.
Весь июль Астру мучали дурные предчувствия. Я столько раз порывался все бросить и остаться с ней, но она уговорила меня ехать. Единственное, помню как вчера, она взяла со Славы обещание, если что позаботиться о нашем сыне.
Не хочу вспоминать то, что увидел, когда вернулся, и тем более не хочу рассказывать это Вам. Меня от самоубийства спас лишь Шэд, нашептывающий мне, что такое нельзя прощать, да то, что Славы дома, как и ребенка не оказалось – я уверен, она сдержит обещание. Как и я сдержал свое – над телом жены я пообещал, что уничтожу всех виновных. Можете не беспокоиться – я уже отомстил. Дамблдор умер первым.
Да, я трус, и признаю это. Я знаю, что умру, я хочу умереть, я ищу смерти. Я знаю, что Генрих в безопасности и, даже если Вы не захотите его принять, Слава воспитает его как своего собственного. Вы можете говорить Генриху обо мне все, что угодно – я достоин любых Ваших нелестных эпитетов; я слаб и не могу продолжить жить даже ради сына. Меня мучает не проходящая боль в груди, а душа рвется на тысячу частей. Я не хочу смотреть в лицо сына и видеть в нем черты любимой, я не хочу, чтобы сын видел, как я схожу с ума. Мне страшно. И, хоть я не заслуживаю даже мимолетной Вашей мысли, простите меня.
Бедный Шэд. Не знаю, как он смог принять мое желание уйти из жизни. Возможно, это потому, что он говорит, будто наши души еще не раз встретятся. Я в это верю. Вы не поверите, профессор, но я бы хотел встретиться с Вами еще раз.
Знаете, а ведь мы хотели послать Вам в августе письмо. Астра согласилась, что Вы должны увидеть внука. Я перевел на него все, что у меня было – состояния Поттеров и Блэков. Гоблины обещали присматривать за финансовыми делами, так что тут беспокоиться нечего. И еще… мы были бы не против, если бы Вы дали Генриху фамилию Снейп.
Мы еще не раз увидимся. Ваш самый несносный Поттер.»
Снейп долго сидел в кресле, прижимая к себе тонкий затертый листок, и смотрел в пустой холодный камин. Когда же он встал, в его глазах полыхал прежний огонь – у него вновь была цель.
Обвиняемый: начальник Аврората Кингсли Бруствер. Обвинение: Предательство, дача ложных показаний, шантаж, злоупотребление служебным положением, использование подчиненных в личных целях, кража улик…
Я поделился информацией с Тонкс, хотя она и так была в курсе моих дел. Она ознакомилась с доказательствами и признала мой вариант наказания подходящим. Есть на входе в Аврорат такое любопытное заклинание: никто посторонний не может войти туда без добровольного сопровождения. Тонкс впустила меня, а выходил я уже сам. Впрочем, я не стал задерживаться – на все воля судьбы. Если Кингсли умрет – я оставил объяснительную записку, если нет – сам все расскажет.»
***
На самом деле, обвинения Кингсли на смертную казнь не тянули, но то, что он неоправданно рисковал жизнями подчиненных, позволяло любому законнику требовать суда Судьбы по старому Кодексу. Суд заключался в том, чтобы поставить подсудимого в смертельно опасную ситуацию и дать ему оружие, а дальше – воля Судьбы. Гарри воспользовался этим, принеся в кабинет начальника Аврората маленькую магическую змейку. Любопытными особенностями породы были чрезвычайно яркая окраска, необычайная проворность и крайне токсичный яд. Оставив Кингсли палочку, Гарри удалился, посчитав свой долг перед правосудием выполненным. Уже уходя из Министерства, Гарри шепнул Нимфадоре:
- Чтобы найти утешение и спасение от одиночества, нужно обращаться к тем, кто знает, что это такое.
***
«Я знаю, что умру. Надеюсь, мои «палачи» сумеют разгадать загадку и найти мое укрытие, что бы удовлетворить свое честолюбие и восстановить «справедливость». Я подожду – у меня еще есть время для моего дня рождения – последнего дня моей жизни. Она всегда говорила, что после смерти станет звездой. У меня есть желание: я хочу умереть, глядя в звездное небо. Тогда, может быть, я сумею присоединиться к ней, чтобы уже никогда не покидать, как и обещал. Год назад я нарушил данное обещание, за что и заплатил страшную цену. А сейчас не меньшую цену придется заплатить и самому лучшему моему другу; я надеюсь, что успею попрощаться с ним. Извини, Шэд, что снова оставляю тебя совсем одного. Но я верю, когда-нибудь мы обязательно встретимся вновь. Поэтому я не буду прощаться, а скажу «До свидания». Мы все еще когда-нибудь встретимся».
В самом конце из дневника выпало то, что никто не ожидал увидеть. Диплом. Грейнджер неверяще несколько раз прочитала его, но смысл не менялся. Гарольд Джеймс Поттер 30 августа 1998 года получил диплом законника, сдав все экзамены экстерном. По правде говоря, он его не заслуживал, но Шэд проникся идеей справедливой мести, хоть и был очень против смерти в конце, но все же изрядно помог. Как хорошо иметь, когда нужно невидимого и очень умного друга! Законник в магическом мире профессия очень уважаемая, хотя бы потому, что эти адвокаты и прокуроры в одном лице могли засудить кого угодно даже за неверный взгляд в их сторону.
Какое-то время листок в полной тишине передавался из рук в руки, а потом Грюм засмеялся так, как не смеялся никогда.
- Вот, пацан, вот хватка!- Выдавил он между всхлипами.- Он нас сделал! Обложил со всех сторон!
Бывшие студенты недоуменно молчали, а потому Северусу пришлось взять на себя труд объяснить им некоторые, упущенные в процессе образования, моменты.
- Мистер Поттер – дипломированный законник. Причем, судя по дополнению к диплому, он сдавал старый Кодекс, наиболее чтимый в нашем мире. А, согласно старому Кодексу, законник имеет право выносить обвинение, доказывать или опровергать его в соответствии с наличием доказательств, а так же выступать в роли палача, если такового нет поблизости. Причем, это не считается убийством.
- То есть…- Медленно проговорил Рональд, не осиливший всю мысль разом.
- То есть Поттер – невиновен!- Пророкотал Грюм и вновь засмеялся.
Аккуратно вытащив из ослабевших пальцев Грейнджер дневник, Снейп еще раз его перелистал. Внезапно, выпуклость на заднем форзаце привлекла его внимание. Быстро оглянувшись на все еще не отошедших от шока людей, он аккуратно достал сложенный несколько раз лист папирусной бумаги. «Профессору Северусу Снейпу» гласила надпись, сделанная знакомым подчерком. Он спрятал записку в рукав, торопливо распрощался и аппарировал домой, предчувствуя, что такое письмо надо читать в одиночестве.
Предчувствие не ошиблось.
« Дорогой профессор Снейп!
Как странно. В кои-то веки я нашел повод посмеяться – достаточно представить Ваше лицо, когда вы прочитаете первую строчку. Но, тем не менее, мне хочется обратиться к вам последний раз именно так. Не хочется растягивать прощание, но не могу не поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали за все эти годы. Хотелось бы сказать вам много теплых слов, но Вы все равно не поверите сыну того самого Поттера.
Тешу себя надеждой, что это письмо найдете Вы или же его вам передадут, если его обнаружат мои бывшие друзья, положусь на их гриффиндорскую честность.
Я знаю, Вы уже догадались, что в своем дневнике я многое умолчал и недосказал. С одной стороны, мне не хотелось рассказывать всем подробности моих похождений, с другой, там и нечего особо рассказывать. Кроме того, у всей этой истории есть подоплека, которая касается лишь нас с Вами.
Может быть, то, что я Вам скажу, лишь увеличит пропасть между нами и усилит Вашу ненависть ко мне лично, но и не сказать я не могу. Вы имеете право знать всю правду, понравится она вам или нет.
В Праге я познакомился с удивительной девушкой. Не смотря на язвительные слова и тяжелый характер, она покорила мое сердце. Но в первый день меня покорили ее глаза, полные кипучей энергией жизни. Каюсь, вы абсолютно правы – я полный дурак, мне понадобилось целых полгода, чтобы провести параллель между ней и вами не смотря на поразительное сходство. Астрата долго не говорила мне свою фамилию…»
Снейп судорожно сжал листок и отшвырнул его в сторону. Черной тенью он метнулся в другой угол комнаты, схватился за голову и упал в кресло. Все те, кто знал о существовании его дочери, давно уже умерли и не могли ничего поведать миру, а от Снейпа никто не мог ничего узнать тем более – эту тайну он хранил пуще своей жизни, тем более, от своих «начальников». А получилось все совершенно случайно. Просто в один прекрасный момент одна из его бывших «подруг» осчастливила его письмом, в котором сообщала о мелкой неприятности. На тот момент это было неприятностью и для него, но срок был упущен, а рисковать своим здоровьем женщина не захотела. Северус дал ей денег, вполне достаточно для безбедного существования еще лет пять, и поставил условие: уехать из Англии как можно дальше. Очередное письмо пришло через месяц. В нем сообщался адрес и имя, которым она собиралась назвать малышку. Снейп не ответил на него. Потом были рейды с Пожирателями, заключение в Азкабан, принятие обязанностей декана… Он вспомнил о существовании дочери только через четыре года. Какого же было его удивление, когда дверь ему отворила четырехлетняя черноволосая девчушка в мятом платье.
- Вы друг мамы?
- Да.- Северус присел на корточки.- Я пришел с ней поговорить.
- А мамы нет. Она у другого друга. Можешь посидеть пока на кухне.
И чудо прошлепало босыми ногами туда, где оставило книжку, не уделив больше посетителю и толики своего внимания. Мда… Сказать «Здравствуй дочка, я твой папа» не получилось. Подходящий момент настал только через три года. Северус не знал, какого эффекта планировал достичь, но явно не холодного равнодушия. Оскорбленный до глубины души, он исчез еще на два года. Терзаемый резко пробудившимися отцовскими чувствами, он, может быть, пришел бы и раньше, но упрямство брало свое. Во время очередной встречи дочь все так же не спешила кидаться отцу на шею, проявляя чисто Снейповский характер. Когда он попытался сделать ей замечание, то тут же оказался поставлен на место – не надо пытаться исполнить все отцовские обязанности за год в течение часа. Такие встречи раз в год продолжались на протяжении еще шести лет. По наступлению пятнадцатилетия дочь отказалась от всех денег, которые предлагал ей незадачливый отец, а так же заявила, что не хочет ничего о нем слышать. Скандал получился знатным. Он ушел, хлопнув дверью, потом хотел вернуться, но решил проучить гордячку… Кое-какие его знакомые изредка передавали ему, что девочка работает в какой-то лавке, снимает большую по местным меркам квартиру и учится в школе при пражском Университете. Потом долгое время новостей почти не было, а ровно год назад ему сообщили, что ее тело было найдено в ее же квартире со следами борьбы. Какая ирония судьбы, ему сообщали, что его дочь начала встречаться с каким-то пришлым парнем, но он все никак не мог прийти тайком посмотреть на него – оба хозяина дали одно задание, и все время уходило на поиски Гарри Поттера.
Немного придя в себя, зельевар призвал листок и осторожно расправил его на колене.
«На самом деле, нас потянуло друг к другу сразу. Шэд говорит, что такое случается, когда встречаются две давно знакомые друг с другом души. Уж в чем-чем, а в вопросе душ Шэду можно доверять абсолютно. Месяц ушел на притирку характеров. Договорились на том, что я готовлю и прибираюсь, а она помогает мне с подготовкой к экзаменам. Вы знали, что Астра хотела стать законником? Представляю, какой была бы наша жизнь тогда…. Мы поженились в сентябре – традиционном месяце для свадеб, как сказали мне местные. Все окружающие говорили, что мы слишком торопимся, но я сразу же понял, что она – моя судьба. Почему же Астрата согласилась… она никогда не говорила. Свадьба была небольшая, но богатая – уж я-то постарался. Никогда не думал, что Зельеварение может принести такой доход. Представляю Ваше лицо…. А ведь я хотел поступать на факультет Алхимии.
Я хотел пригласить Вас, но Астрата устроила мне грандиозный скандал. Я так и не узнал чем, но, похоже, вы ее очень сильно когда-то обидели. На свадьбе были хозяйка нашей квартиры, старый зельевар, у которого я брал уроки, Шэд с друзьями и приятели моей невесты. Многие, конечно, удивились скоропалительности нашего решения, все равно были рады за нас.
Я знаю, что без ножа режу Вашу душу, но не могу по другому. Кроме того, Шэд говорит, что нельзя уходить, не оставляя после себя хотя бы надежды. А потому мне придется продолжить свой рассказ. Быть может, по окончании его боль утраты слегка утихнет.
И все же я тугодум. Астра три месяца делала мне всяческие намеки, которые я благополучно игнорировал, прежде чем сказать мне все в лоб. Ее откровение повергло меня в шок. Это надо только подумать: Я Стану ОТЦОМ!!!...»
Снейп судорожно смял бумагу так сильно, что потом пришлось несколько раз применять восстанавливающее заклинание. Несколько раз – оттого, что в горле его резко пересохло, а палочка в руке ходила ходуном, отказываясь двигаться в нужную сторону.
«Она смеялась и говорила, чтобы я прекратил носиться с ней, как с хрустальной вазой. Но я не мог иначе: как я мог относиться иначе к любимой жене, которая собирается подарить мне ребенка? Некоторые шептались за моей спиной, что мы слишком молоды и надо подумать о будущем – как же мы будем ходить в Университет? Но я все решил: пусть Астрата учится, а я буду сидеть дома с малышом. В конце концов, я все равно неуч. Могу пока зарабатывать на жизнь, варя несложные составы, благо на них такой дикий спрос, а поступать буду в следующем году. Может быть то, что я уже работаю зельеваром, даст мне какие-нибудь преимущества…
Сын родился в июне. Имя выбирали долго и с прочувствованными скандалами. Генрих Тибальд Поттер-Принц. Крестным стал Шэд, а крестной – наша хозяйка Слава. Уж не знаю, что она за магическое существо – все стеснялся спросить, но это было нашей благодарностью за ее доброту.
Весь июль Астру мучали дурные предчувствия. Я столько раз порывался все бросить и остаться с ней, но она уговорила меня ехать. Единственное, помню как вчера, она взяла со Славы обещание, если что позаботиться о нашем сыне.
Не хочу вспоминать то, что увидел, когда вернулся, и тем более не хочу рассказывать это Вам. Меня от самоубийства спас лишь Шэд, нашептывающий мне, что такое нельзя прощать, да то, что Славы дома, как и ребенка не оказалось – я уверен, она сдержит обещание. Как и я сдержал свое – над телом жены я пообещал, что уничтожу всех виновных. Можете не беспокоиться – я уже отомстил. Дамблдор умер первым.
Да, я трус, и признаю это. Я знаю, что умру, я хочу умереть, я ищу смерти. Я знаю, что Генрих в безопасности и, даже если Вы не захотите его принять, Слава воспитает его как своего собственного. Вы можете говорить Генриху обо мне все, что угодно – я достоин любых Ваших нелестных эпитетов; я слаб и не могу продолжить жить даже ради сына. Меня мучает не проходящая боль в груди, а душа рвется на тысячу частей. Я не хочу смотреть в лицо сына и видеть в нем черты любимой, я не хочу, чтобы сын видел, как я схожу с ума. Мне страшно. И, хоть я не заслуживаю даже мимолетной Вашей мысли, простите меня.
Бедный Шэд. Не знаю, как он смог принять мое желание уйти из жизни. Возможно, это потому, что он говорит, будто наши души еще не раз встретятся. Я в это верю. Вы не поверите, профессор, но я бы хотел встретиться с Вами еще раз.
Знаете, а ведь мы хотели послать Вам в августе письмо. Астра согласилась, что Вы должны увидеть внука. Я перевел на него все, что у меня было – состояния Поттеров и Блэков. Гоблины обещали присматривать за финансовыми делами, так что тут беспокоиться нечего. И еще… мы были бы не против, если бы Вы дали Генриху фамилию Снейп.
Мы еще не раз увидимся. Ваш самый несносный Поттер.»
Снейп долго сидел в кресле, прижимая к себе тонкий затертый листок, и смотрел в пустой холодный камин. Когда же он встал, в его глазах полыхал прежний огонь – у него вновь была цель.
@темы: ГП, Дневник убийцы, фанфики
-
-
19.08.2010 в 10:15Спасибо, очень симпатичный фик, ждем окончания.
-
-
19.08.2010 в 13:06